Мауро фон Зибенталь: внимание, в Чили вино есть!

Автор: Олег Чернэ

У чилийских вин сложилась довольно устойчивая репутация в мире вина. С одной стороны, чилийские виноделы и энологи чутко следуют потребностям рынка иметь вина с выраженным и предсказуемым вкусом, что обеспечивает им высокие продажи и инвестиции. С другой стороны, среди многих специалистов и виноделов других регионов мира сложилось некое предубеждение к чилийским винам как к винам неинтересным. Не раз встречаясь с такой позицией, мы задались вопросом поиска и представления подлинного авторского вина из Чили, вина с индивидуальным характером. И сегодня мы рады представить вина маэстро Мауро фон Зибенталя.

 

Мир вина удивительный и таит массу открытий. Чилийские вина долгое время были для меня чем-то вроде мифа. Всем хорошо знакома во многом навязанная глобальным рынком идея о том, что чилийские вина превосходны. Причем, когда простой потребитель хвалит чилийское вино, я принимаю и даже где-то понимаю — дешевое, крепкое и понятное. Одинаковое, типичное, как деталь с конвейера. Готовое вино для масс-маркета.

Но когда специалисты выделяют чилийские вина, это уже непонятно. В оценках Роберта Паркера следовало бы усомниться за одни только сумасшедшие баллы чилийским винам. Им всем надо сразу ставить 83–85 баллов из 100 и не дурачить людям голову.

И ведь что интересно: когда говорится о чилийском вине, мало кто может сходу назвать непревзойденных производителей. Хотя, пожалуй, есть — это непревзойденная своей маркетинговой навязчивостью Casillero del Diablo. Для меня это винная кока-кола, которая всегда подтверждала лишь одно: в Чили вина нет. Хотя, конечно, полезностью они обходят колу обстоятельно.

После долгих и безуспешных поисков этого самого чилийского вина, перепробовав сотни образцов, я задался вопросом: ведь кому-то это надо — так двигать чилийские вина! И ответ оказался лежащим на поверхности. Американские инвестиции и контролируемый рынок требовал мифа. Это с одной стороны. Рядом была Аргентина с довольно недорогими и особенными винами, но неконтролируемым рынком, что не позволяло такое же провернуть с ними. И к тому же их потенциал слишком опасен для всего мира вина вообще.

Конечно, времена те ушли, но запущенный маркетинговый ход сделал свое дело, и весь мир втянулся в проект «Вино под чилийский соусом», развивая и, по сути, способствуя развитию некачественных и дешевых вин.

Однако, каждый раз приезжая в Чили, а я частенько бываю в этой стране, я продолжал и продолжал, веруя в высшие винные силы, пробовать эти винные чилийские соусы, да уж извинят меня чилийские виноделы и хищники капитализма. И после 15 лет знакомства с чилийскими винами я, наконец, отпраздновал успех. Хотя логичность в этом успехе есть, и связана она с тем, что виноградники во многих терруарах набрали силу.

Ведь что получается? В Чили виноград вызревает минимум в два раза быстрее, чем, скажем, во Франции, и это выгодно большим корпорациям: они могут делать вино быстро, по сути, из молодого винограда. Вино не набирает минерализацию корнем, но набирает много силы листом. Так как в Чили много эвкалипта, все вина становятся, что назвается, на одно лицо. Конечно, если мы хотим залечивать раны или бороться с малярией, это даже и неплохо. Но вот если нам хочется вина, то как минимум важен аромат вина, а не запах ментола и сушняк с тяжелой головой поутру.

В общем, это небольшое вступление было важно для того, чтобы заявить об открытии года. Итак…

Леееееди и джееееееееентельмены! Дааааааамы и господаааааа! Вино Мааааyрooо фон Зииибентаааль!

Что-то подобное я испытал после неожиданной встречи с чилийским вином господина Мауро фон Зибенталя (Mauro von Siebenthal). Это было настолько удивительно, что я немедленно решил ехать и посмотреть на этого мастера. Наконец-то я нашел вино с характером, хорошей сбалансированной минерализацией, и, что самое интересное, это был Шираз, причем и без эвкалиптового налета! Это было первое особое, отличительное чилийское вино.

На следующий день я уже встречался с хозяином, чье имя, собственно, и красовалось на этикетке. Общаясь с господином Мауро вон Зибенталем, я отметил для себя интересную ассоциацию между ним самим и вином, которое я открыл. Я заметил схожие ноты в характере, ту же взвешенность, рассудительность, позицию. Так я выделил для себя сначала вино, а затем и его хозяина. Это в полном смысле слова авторское вино. И я бы отметил это вино как открытие года.

Со слов Мауро фон Зибенталя, он прибыл в Чили двадцать лет назад из Швейцарии, чтобы делать вино в долине Аконкагуа. Хозяйство господина фон Зибенталя называется Viña von Siebenthal  и на испаноязычный манер произносится как Винья вон Сьебенталь. Имея итальянские корни, он сформировал философию своего отношения к вину, которая может показаться примитивной, но так как за дело взялся швейцарец (а швейцарцы умеют планомерно реализовывать свои задачи), то швейцарец-адвокат Мауро фон Зибенталь четко координировал действия итальянца-винодела Мауро вон Зибенталя, а заодно и энолога Стефано Гандолине. И его философия делать хорошее вино реализовалась в конкретном продукте, где я бы еще выделил мачо-вино Toknar 2009.

Как считает сам Мауро фон Зибенталь, именно терруар Аконкагуа (Aconcagua) формирует характер вина, делающий его вина отличительными. Подобное можно отметить и у вин Бордо: особенность земли, ее уникальность делает вина персональными.

Долина Aконкагуа имеет свою уникальную особенность, которая выражается в индивидуальном характере каждого участка, где растет тот или иной тип винограда. Виноградники были высажены в 1998–1999 годах. С 2002 года началось и производство вина, которое поначалу, думается, сильно отличалось от нынешнего, так как виноград был еще не в силах использовать минеральную силу терруара из-за своего слабого корня.

Каждый день Мауро фон Зибенталь находится в тесном контакте со всем технологическим циклом производства вина и стремится добиться максимальной отдачи и представления терруара согласной базовой концепции Бордо: терруар, терруар и только терруар.

Вино, по убеждению господина Мауро, должно быть элегантным и иметь потенциал для развития во времени. «Время — очень важная концепция для вина», — говорит он. Собственно только великие хозяйства ставят подобную концепцию во главу угла. Согласно главному идеологу Брунелло ди Монтальчино Франко Бионди-Санти, которому посвящена главная статья этого номера, если у вина нет потенциала жить вечно, это не вино. И, конечно, Мауро фон Зибенталь реально следует данной концепции.

Реализация данной философии — непростая задача и уж, конечно, недешевая. А держать подобный уровень в Чили — тоже особая задача, когда все вокруг привыкли к дешевым и молодым «фруктовым бомбам».

Но здесь мы имеем классическую консервативную позицию вин Бордо и Монтальчино, когда мы, принимая вина, погружаемся, скажем, в атмосферу старой Сиены, затерянной среди тосканских холмов, покрытых виноградниками и оливами, или глоток такого напитка отправляет нас в замок Медичи… Но, конечно, для этого больше подходит Toknar 2009. Шираз 2012 — это что-то из «Графа де Монте-Кристо» или хотя бы романа Эмиля Золя.

В общем, как говорил классик, L’esprit cherche et c’est le coeur qui trouve — разум ищет, и только сердце находит! А вообще, если немного отвлечься от вина, то согласно японской концепции для простраивания бизнеса нужно 15 лет. И минимум столько лет нужно лозе, чтобы начать давать виноград для настоящего вина. Так, начав с нуля и засадив разные типы винограда, Мауро фон Зибенталю удалось удивить меня и, думаю, мир своим Ширазом и Пти Вердо (Токнар 2009). Пластичность в поиске привела его к стабильному пониманию того, как терруар работает, давая одним прикоснуться к романтике, а другим почувствовать себя мачо.

Мягкие танины, немного остроты, ароматический букет, радость от вкушения Шираза, непередаваемые чувства наслаждения и, самое главное, потребность повторить — все это доказывает его особенность и уникальность.

И большое спасибо за это господину фон Зибенталю, по сути, открывающему чилийское виноделие заново и заставляющему по-новому взглянуть на возможности этой земли.

Оценка

94/100 Code de Vino